На каяках по Костромскому водохранилищу. Ярославский заказник.

Это Катюха меня щелкнула с берега на свой смартфон. Немного вечерней лирики.

И это тоже. Пора, однако, грести к берегу...

...для вечерних посиделок. Новостей накопилось много. Самое время их обсудить.

В японской традиции чайной церемонии раньше было принято вывешивать на свитке тему разговора за чаем. Нельзя было болтать о чём попало в этот ответственный момент. На нашем свитке, вывешенном на березе, начертано сосредоточенной каллиграфической кистью: «Столичное бытие Катюхи. Московские новостные тёрки, разбавленные здешними костромскими побрехушками». Вот так вот – по-восточному кратко и ёмко.

Ближе к ночи похолодало. Пришлось греться у горелки. Нормальный костер с этой задачей справился бы лучше, да и смотрелся бы он душевней. Но мы в заказнике. Здесь костры запрещены.

Пора всем погрузиться в ночной сон. Каяков это тоже касается. Отбой!

О-хо-хох! Вылез из палатки и чуть не ослеп. Если греет солнце, туман обычно быстро рассеивается. Или бывает так, что плотный туман застилает солнце целиком. Но вот когда солнце и туман совмещаются, и ты пребываешь на границе тумана, можно наблюдать вот такую редкую картину. Туман рассеивает солнечные лучи и кажется, что свет льется отовсюду, что им пронизано все пространство. Я испытал какую-то почти мистическую эйфорию, глядя на это. Да, вот именно так и нужно начинать новый день – с небольшого такого просветления. Сатори, аригато!

Однако же, пора после днёвки начать возвращение в исходную точку старта. Все готово к отплытию. Прощаемся с гостеприимной поляной.

Интересный кадр. Катюха здесь похожа на астероид-пришелец Оумуамуа, который не так давно пролетел солнечную систему насквозь. Имел он, кстати, примерно такую же вытянутую форму каяка. Да, наверное, на борту каяка так и надо написать – «Оумуамуа».  
– А что, просто и со в̶к̶у̶с̶о̶м смыслом. Не так ли? 
– Да всё так, особенно насчёт «просто».

А вот этот кадр просится на обложку какого-нибудь журнала.